Tengen Toppa Gurren Lagann

Сам по себе стиль не может быть достаточным для произведения, нужно ещё что-то. Это «что-то» сильно различается у представителей стиля. Несколько слабых (средних, не особо впечатляющих) работ почти «убили» его. (честно, когда я смотрел ганбастер 2, главная надоедливая мысль в голове была — это уже показывали. Это уже было.) Ситуация сохранялась, пока не появился Гррен Лаганн...

Точную характеристику этого стиля я затрудняюсь сказать, но оно всегда выглядит. Оно всегда приковывает внимание, потому что каждая сцена — это самостоятельное произведение, каламбур, шутка, или патетичное шоу. Если нарисована красивая девушка, она красива. Если нарисован крутой робот, значит он крут. Если показывают изумлённые сияющие глаза — то они и выглядят как сияющие изумлённые глаза. Одновременно с этим, наивная красивая девушка ещё и символизирует наивность и красоту. Крутой робот является символом крутости, изумленный мальчишка — символ изумления и восторга.

Среди всех видов меха, наиболее трешовым (не в смысле «задорного треша», который суть «талантливая ерунда», а в смысле унылого нелепого зрелища, которым пичкают японских детей младшего возраста) является «робот с копалкой» (с буром), с летающими кулаками. Он ближайший родственник ещё более низкобюджетных роботов-злодеев из Power Rangers, представляющих из себя актёра в костюме. Ещё одним характерным признаком являются могучие объединения в нелепые формы (особенно, когда робот, получившийся в результате объединения становится одним из элементов большего робота, тот в свою очередь ещё большего); оружие: летающие бумеранги, мечи, лазерные глаза и т.д. Подобные меха — истинный треш, зародившийся ещё в далёкие 70ые (ещё в 60ые, но тогда не оформились каноны жанра). Перечислять весь этот треш не стоит, но вот несколько наиболее известных серий: Mazinger, UFO Robo Grendaizer, Getta Robo G, трансформеры (да-да, именно трансформеры — характерный пример низкопробного треша)... В каком-то смысле уже делались попытки его эстетизации и перевода из разряда «низкобюджетный треш» в «треш концептуальный» (Gravion, Aquarion). Но, на фоне более «серьёзных» вариантов развития меха — линии Гандамов и Макроса — эти попытки особо не развивались.

(чуть-чуть отвлечёмся от Гайнакса и поговорим о жанровом треше в аниме)

Третий объект — «сила духа». Усилием воли герой со сломанными руками и выбитыми зубами таки встаёт на ринге, говорит патетичную речь, вспоминает всех родных и близких, вспоминает «что для него значит эта победа», слова тренера, слова товарищей, и самовдохновленный и устремлённый к победе усилием воли кладёт в нокаут противника. Или останавливает время, чтобы спасти дедушку, умирающего на глазах у любимой девочки. Или устраивает конец света и превращается в бога (а потом душит случайно подвернувшуюся несовершеннолетнюю). В общем, усилие духа — наше всё. Именно оно (и только оно) является истиной причиной победы главного героя. Эта идея, обладая довольно красивой формой, имеет множество сильных реализаций, но «трешёвость» и выхолощенность проявляются в тот момент, когда этот факт из мотивационного (он таки встал и продолжил бой) превращается в ТТХ персонажа (к пятому этажу данжа его скилл «патетичная речь» вырос на два уровня до Grand Master и в дереве скиллов открылся навык «Ультимативная патетичная речь»). Победа силой духа, как идея, не является трешем, но определённые реализации этой идеи сложились в низкопробные штампы, обладающие своей особенностью как в сёнене, так и в сёдзе.

Ещё один тип треша, на который надо взглянуть — такой же низкопробный (хотя и получивший некоторое серьёзное развитие) — космические войны. Могучие армады крейсеров, капитан, командующий «полный вперёд!», «приготовиться к удару от лазерных лучей по правому борту!», абордаж и т.д. Как тема, имеющая под собою хоть какой-то базис (базис сам по себе хорош, просто его механический перенос в космос нелеп), она имеет таки ряд хороших представителей (Харлок, Аутлоу Стар). Но в массе своей, всё-таки тема эта уныло-нелепа. Особенно, когда акценты расставляются именно на образах капитана корабля, морской романтике, и делается это всё с патетичным видом без тени самоиронии.

Весь вышеобсуждаемый треш объединяется в кучу (не только этот, но и ещё масса всего остального, менее значительного и броского, но не менее ужасающего). Робот, объединяющийся в ещё большего робота, который в чреде объединений дорастает до ни по каким меркам невозможных размеров, до размеров планеты, и дальше, до размеров когда можно швырять в противника галактики, робот с бумерангами, хлыстами, мечами. Тот самый робот с копалками. Робот, управляемый силой духа, робот, возможности которого зависят только от степени «синхрорейта» и целеустремлённости пилота. Пилот, произносящий патетичные речи перед боем и во время. Пилот, произносящий огромного размера названия ударов перед их нанесением. Командир космического корабля, стоящий с развевающимся плащом, под развевающимся (в космосе!) флагом, командующий «вперёд!». Совершенно невозможная смесь бредовых и ужасающих штампов, самое дно аниме, самая его постыдная квинтэссенция. Бесстыдно, как лозунг, как символ сериала, вынесена на передний план копалка. Копалка (бур), раздувающаяся в размере, сокрушающая врага. Патетика дешёвого, штампованного меха-сериала; треш, треш, треш.

(возвращаемся к Гррен Лаганну)

В детстве были сияющие от восторга глаза, искреннее восхищение, изумление, признание крутизны. Эта «крутизна» вовсе не то, что потом назовут этим словом. Крутизна — та, которая ощущалась в детстве, это не вопрос «мачо или нет?», это декларация мужества, героизма; это пример для подражания, это мечта о Настоящих Героях.

Смесь эта, силой духа авторов, их талантом, создаёт анимешный шедевр невероятного, невозможного уровня. Шедевр, сотрясающий основы основ, пронзающий небо. Это истинное аниме в своей сверхрафинированной, сверхконцентрированной форме. Это не просто художественное произведение, это манифест, горделивый, задорный, наглый, возвышенный, смеющийся в лицо вечности. Манифест аниме, манифест, собирающий по крохам среди всего аниме самую его истинную силу — то, что в детстве зажигало сердца.

Но где-то в самом сердце сохранялась даже не искорка — след от неё. Почти потухшая, но всё же сохранившаяся — это было круто. Гайнакс раздул из искорок, собранных среди десятилетий пепла, раздул великий пожар, пламя, зажигающее сердце уже взрослого человека, не ребёнка. Из малейших песчинок, очищенных от ненастоящего, наигранного и халтурно сделанного, создали монолитный шедевр — целиком из ослепляющего великолепия. Из детского восхищения, детской мечты, наивной, переходящей грани дозволенного даже для сказки, рассыпающегося как бумажный пепел от первого же скептического слова, но всё же завораживающего.

Потом дети взрослели, грузнели, грустнели, лысели — и видели, что детские фантазии о крутом роботе, это нелепые и унылые бездарные поделки конвейера по зарабатыванию денег на родителях, в которых однажды придуманный приём истаскивается до непотребного вида, тиражируется и штампуется до тех пор, пока окупается производство.

Гррен Лаганн открывает в мир детских, нет, в мир подростковых меха-сериалов. В мир тех сериалов, что казались великолепными. Единственная возможность снова почувствовать то, что было в Трансформерах (да, я знаю сколь унылы и убоги они, но сколь завораживающими они казались тогда, в детстве...), проникнуться до глубины души, каждой частичкой души ощутить восторг, радость, ощутить буквально собственным телом, борьбу, устремление к победе. Увидеть снова то, что восхищало в детстве, но увидеть в форме, которая достойна взгляда взрослого. Без условностей и притянутостей за уши. Без убогих картонных мобов и унылых злодеев, без кодомных нелепых движений. Чтобы по-настоящему — но так, как было в детстве. Невыполнимо. Невозможно. Но всё-таки есть. В Гррен Лангане.

За визуальным и ощущаемым великолепием создаётся основа, идея, на которой основывают патетику. Да, мы взрослые. Да, нас не восхитить shampoo shower от лунной призмы, которой побеждаются враги. Нам хочется системы, обоснования, идеи. И в Гррен Лаганне поднимается флаг Человечества. В звуках невероятно горделивого, задиристого и не знающего своего места «да знаешь ты, кто я такой?» я ощутил отголосок советской фантастики. Той самой, которая тоже не знала границ для человечества, в которой поворачивали планеты, меняли мир и вселенную по своему усмотрению. Есть Человечество — и весь мир, вся вселенная должны или подчиниться, статью союзниками, боевыми товарищами — стать частью воли и усилия в устремлении к бесконечности — или быть подчинёнными. В этом горделивом вызове, вызове всему белому свету, в самонадеянных интонациях и внутренней силе, стоящей за этой самонадеянностью — в нём образ Человека Разумного. Человека, который не просто венец эволюции, который — суть всего живого. Того, который решает судьбу планеты, звезды, галактики. Во, вспомнил. Конечно же, Снегов. Люди как боги. Люди, бросающие вызов превосходящим им силам, ввязывающиеся в безнадёжную борьбу, становящиеся сильнее во время боя — и побеждающие. Люди, не знающие своего места, люди, не знающие грани. Люди, бегущие вперёд. Старый пионерский лозунг «ни шагу назад, ни шагу на месте, а только вперёд и только все вместе» обретает своё подлинное звучание, обретает убедительность и силу.

Главное, что ощущается от сериала, что является его сутью, объединяющей всё прочее — передача экспрессии, настроения, устремления. Для передачи её используется буквально всё, что может только использоваться — рисовка (ракурсы, стиль рисунка — штрихи, краски, пластика персонажей, динамика и скорость времени — всё великолепие гайнаксовского стиля), музыка, текст и интонации персонажей, сюжет — всё это служит штрихами впечатления.

Да — вперёд. Да — сквозь преграду. Да — сквозь невозможное. Да — собрав все силы, и найдя силы в силах и воле товарищей вокруг. Наверное, моих скудных слов не хватит, чтобы передать ту робкую гордость «я тоже человек», которая охватывает при словах Симона «забыли, кто я такой?».

Арка с политическим переворотом под руководством Рошуа, кстати, это отдельный разговор. Сюжет арки до определённого момента развивался по Макиавелли — герои революции стали неудобны — их надо убрать. Да-да, это тяжкое политическое решение, диктующееся соображениями интересов масс (вы же знаете эти массы - они дики, необразованны и жестоки), это вынужденная необходимость... времена изменились, так что пройдите в тюрьму, господин «главный герой революции» — это вы виноваты. У меня внутри всё аж встрепенулось, мол, «О самом Главном в Политике» заговорили. Оказалось, нет. Совсем нет. На вот этот холодный, не в меру трусливый и осторожный ход главный герой (а в его лице и авторы) отвечают самоотверженностью, пламенным духом, который давно превзошёл рамки революции, и который По-спирали увлекает людей к небесам. Сквозь небеса.

Персонажи, в рамках своих ролей, хороши. Конфликт, который показывают в сериале (пять раз с разными героями и всё возрастающим гротеском) по сути своей, не связан с личностями. Это конфликт народной мудрости «всяк сверчок знай свой шесток», «по Сеньке и шапка», «сиди и не высовывайся» и ощущением бесконечной надежды, воли и устремления к цели, исходящим от Симона и Камины. Начиналось с деревни Симона и Камины. Был староста — крепкий и хозяйственный мужик, который чхать хотел на всякие поверхности, когда у него свиньи накормлены. Бунтовал Камина — бунтовал, ещё не понимая против чего. Бунтовал инстинктивно. Случайно — победил. Открылась поверхность. Поверхность! Та самая, о которой мечтали! Потом была унылая деревенька на 50 человек, в которой жил и вырос Рошуа. Пришёл Камина и сказал: «есть мир широкий Расэн-оо не помеха нам». Потом был сам Расэн-оо, Спиральный Король — и встал Симон и сказал: «есть мир настоящий, и нет правды в делах твоих». Потом был Рошуа, помня своего учителя, устрашась гнева хан-расенов, решил склониться, зарыться в землю, переждать — но встал Симон и сказал «есть люди и надежда и нет правды в делах твоих». Дважды сказал (в момент предательства, и в момент победы на орбите) И поднялись хан-расены - но встал Симон и сказал «нет правды в делах ваших, и есть мы — и вы забыли, кто мы!» По мере развития сериала растёт сознательность персонажей. Первый бунт был стихийным — подсознательным ощущением «тесно тут и душно». Потом была осознанная борьба за свободу против диктатора. Потом, в столкновениях со хан-расенами, Симон (и все вокруг) шли с высоко поднятой головой — они знали кто они и шли победить врагов с уверенностью в победе. Уверенность эта рождала силы, и силы эти вели к победе. По линии, устремляющейся к бесконечности, по раскручивающейся спирали....

При этом лично я, двумя, тремя, пятью руками за позицию сначала Ро Дзеноме, потом за позицию Рошуа, потом за позицию хан-расенов (антиспиралов). Я глубоко проникся трагизмом возвышенного предательства Рошуа. Но главные герои — «спиральные обезьяны» — всё таки заставили меня склониться в восхищении. Да, я считаю, что умный и осторожный Рошуа был более прав, чем безрассудный босяк, возомнивший себя богом человеком, и решивший, что не существует той силы, что остановит его... Но безрассудная гордость, самонадеянность — она по-настоящему очаровала. Сила сериала не только в копалках, гротескно-завораживающих трансформациях и объединениях. Истинная гордыня героев — вот что пронимает и заставляет буквально впиваться в экран. Особенно сильна в этом смысле третья арка. Гротеск, перешедший грань допустимого, в своей абсурдности опустившийся до уровня фантазий пятилетнего ребёнка, который ещё слишком мало знает, но уже слишком много выдумывает; пир духа, устремлённости самоотдачи, героизма, самопожертвования, самонадеянности. Третья арка самая сильная, самая яркая из всех трёх.

Конфликт идей, разногласия в оценке окружающих людей (кстати, это не слишком заметный аспект, но «простые люди» (массовка), как их видит Рошуа и как их видит Симон и его друзья — совсем разные люди). С разными решениями, с разными ходами. Прелесть нескольких серий конфликта заключается в том, что Рошуа по-своему прав, ему не откажешь в некой объективной логике. Но он сдаётся перед силой духа Симона. Ещё один листик, увлечённый в ураган, подчинившийся ему.

...

Важный момент —потенциал для «пронзания небес» в третьей части закладывается с первой серии. Но по-настоящему ощущать это зритель начинает уже во второй половине. К тому моменту, когда практически все персонажи выведены на сцену. Именно в этот момент начинает раскручиваться туго сжатая спираль того, что незаметно появлялось в прежних сериях. Фактически, весь сериал в смысле «серьёзности» делится на две части — первая рассказывает про детство, вторая - про Настоящее. Без детства настоящее бы не имело оснований. Хотя само детство не столь впечатляюще. (Я даже знаю несколько человек, так и не познавших величие Грен Лаганна, бросивших смотреть именно в этих «детских» сериях).

В жанре патетичного меха сериал сделал то ли первый, то ли последний шаг. Будет ли что-то хотя бы чуть-чуть близкое к Гррен Лаганну я не знаю. Но сам Гррен Лаганн — это вершина меха. Вершина чистого меха. В котором есть только роботы, горящие души героев и патетика.

Значимость сериала трудно переоценить. Ровно так же, как в своё время Макросс показал, что «роботы могут быть настоящими» (и породил второе поколение отаку), ровно то же делает Гррен Лаганн с «патетичным меха». Визуальное доказательство того, что это МОЖЕТ БЫТЬ. Доказательство Макросса строилось на физической почти достоверности. Доказательство Гррен Лаганна не в достоверности. В эстетике и экспрессии. Доказательство не существования, но возможности восхищения подобным. Это реабилитация и восстановление в правах мечты мальчишки. Если во всех предыдущих меха-сериалах близкого типа интересными были только отдельные сценки, то Гррен Лаганн (первый и (наверное) единственный) показал, что таким может быть весь сериал. Без натяжек и снисходительного пропуска унылых штампов (мол, «каноны жанра»).

Angels Sanctuary

Tenshi Kinryoku

Этот текст только вступление к тому, что мне хочется написать... Про ангелов, бунтарей, кровь... Всё это вместе единое целое, штрихи, составляющие красоту... Но это потом. А пока Angels Santuary.

Заповедник Ангелов

Крик... Нет, не крик... волна боли уничтожает душу, убивает себя и весь мир...

Душа, потерявшая смысл жизни, оказывающаяся от мира, отвергающая его... Сокрушающая мир волна отчаяния, горя, боли... То, что приходит, если гибнет любимый человек. Человек, ради которого отказываешься от всего, ломаешь себя и окружающий мир... Ради тех моментов, когда он рядом. Ради прикосновения к нему, ради его улыбки... И вот, его нет...

Love story. Сейчас в мире осталось всего две темы для того, чтобы появились на свет Ромео и Джульетта. Это любовь к детям и... И если первое относительно, и не является абсолютом, то второе... Инцест. Запрещённая практически во всех культурах комбинация брата и сестры. То, что находится у человека глубоко внутри. Этот запрет почти абсолютен. Он даже не наказуем законом, настолько сильно и глубоко он находится внутри человека. И вот, любовь. Настоящая, чистая, светлая Любовь. Запрет. Любовь. Запрет...

Чем-то TK напоминает EoE в какие-то моменты... Хотя и сама по себе это безумно стильная и красивая ОВА. Начнем по порядку.

Я не могу и не хочу писать об этом, об их чувствах. Грубыми движениями, словами можно испортить красоту, нарушить гармонию... Так что оставим ощущения об этой неземной любви в стороне.

В их столкновении этого несокрушимого запрета и этой всесокрушающей волны чувства, в этом столновении рождается красота...

Перо. Ангел. Меч. Кровавый крест. Женщина, закованная в цепях. Молитва-заклинание. Глаз. Великолепный и красивый ангел на фоне луны.

Следующее. Начало... (ну не люблю я по порядку ). Идеал. Стильность. Этот поток образов (пока ещё не наполненных смысла просто образов).

Об одиночестве во время просмотра аниме —. Sonic x — anime reivew. Stratos 4 - anime review. Mahou shoujo neko taruto - anime review. Tonari no totoro - anime review. Trigun - anime review. Tv vs ova. Что такое kawaii. - seiyuu - mirayama yuko. - все фанфики мира.

Главная страница  Жанры